Когда я думаю о моих поездках в Москву, в памяти почти всегда всплывает этот эпизод. Литургия в храме напротив нашего дома, будний день, храм наполовину пуст. Внезапно я замечаю несколько мужчин в штатском, но очень узнаваемо-профессионального вида: они переходят от одного молящегося к другому и что-то им тихо говорят. Один за другим, прихожане идут к выходу. Мужчина подходит к стоящей неподалеку от меня худой женщине средних лет, похожей на послушницу, и что-то ей шепчет, она отрицательно качает головой и отвечает "Нельзя, батюшка в алтаре." Один из "профессионалов" открывает алтарную дверь, заходит внутрь, выходит через некоторое время один и возвращается к коллегам. Я спрашиваю "послушницу", что происходит. Она шепчет "Они говорят, что в храме может быть бомба." Только священник, послушница и я остались в храме; мне страшно, но я не могу уйти, т.к. Евхаристия уже совершается. Наконец открываются алтарные двери, и появляется священник с Чашей в руке, смотрит на нас и внезапно улыбается.
Потом мы все вышли. Профессионально выглядевшие мужчины извлекли откуда-то из сумерек храма иззелена-бледную женщину "кавказской национальности" – видимо, подозреваемую камикадзе с бомбой, и препроводили ее, почти висевшую на их руках, к дверям машины. "Эх", - произнесла "послушница" с разочарованием, "Если бы мы взорвались, мы бы все отправились в рай."
Я не знаю, была ли бомба. Вещевой рынок в нашем районе давно уже был крышей для “криминальных элементов” из бывших советских республик. Территория вокруг храма была запружена милицией.